Однако украинские товарищи, успешно призвавшие донатить евреев на ракеты для «Железного купола», а потом сквозанувшие с $2 млн, похоже, смогли совершить невозможное.
ВВС США потратили $549 млн на неисправные военно-транспортные самолёты итальянского производства для афганского правительства, и ни одно лицо, причастное к сделке, так и не было привлечено к ответственности, сообщается в отчёте правительственной наблюдательной службы. Пентагон купил 20 военно-транспортных самолётов G222 у Alenia North America в 2008 году, но самолеты оказались ненадёжными.
Программа была приостановлена, а самолёты были утилизированы и превращены в металлолом в 2014 году за $40 257, говорится в отчёте.
В мае 2020 года Минюст заявил, что оба дела будут слишком сложными для успешного судебного преследования.
Самое забавное, что генерал, который занимался покупкой самолётов, уже в отставке и теперь работает… В Alenia North America.
Но коррупция, разумеется, есть только в России и может быть в Африке.
На сочельник девушка приводит домой знакомиться с родителями своего парня.
Тот говорит, что его зовут Иса.
Папа девушки напрягается.
Но парень говорит, что это переводится на немецкий как Иисус и у папы отлегает.
Парню предлагают мясной рулет, тот отказывается.
Папа снова напрягается, но девушка говорит, что Иса вегетарианец и у папы снова отлегает.
Тут папа предлагет ему выпить вина, но тот отказывается, говоря, что не употребляет алкоголя.
Тут папа не выдерживает и с трудом сдерживая ярость говорит «Я хочу знать!.. Скажи это!..»
Иса говорит, ты чО вообще буровишь, какая разница, мулсульманин я или христианин, немец или приезжий. Ты ко всем так людям с Ближнего Востока относишься? Если бы я был евреем, ты бы тоже был против?
Клетка. В ней пять обезьян. К потолку подвязана связка бананов. Под ними лестница. Проголодавшись, одна из обезьян подошла к лестнице с явными намерениями достать банан. Как только она дотронулась до лестницы, вы открываете кран и со шланга поливаете ВСЕХ обезьян очень холодной водой.
Проходит немного времени, и другая обезьяна пытается полакомиться бананом. Те же действия с вашей стороны. Отключите воду.
Третья обезьяна, одурев от голода, пытается достать банан, но остальные хватают её, не желая холодного душа. А теперь уберите одну обезьяну из клетки и замените её новой обезьяной. Она сразу же, заметив бананы, пытается их достать. К своему ужасу, она увидела злые морды остальных обезьян, атакующих её.
После третьей попытки она поняла, что достать банан ей не удастся. Теперь уберите из клетки еще одну из первоначальных пяти обезьян и запустите туда новенькую. Как только она попыталась достать банан, все обезьяны дружно атаковали её, причём и та, которую заменили первой (да ещё с энтузиазмом).
И так, постепенно заменяя всех обезьян, вы придёте к ситуации, когда в клетке окажутся пять обезьян, которых водой вообще не поливали, но которые не позволят никому достать банан.
Почему? Потому, что здесь так заведено.
Общество умеет транслировать написанные кем-то и когда-то социальные законы, зачастую просто не понимая их смысла. Слабые духом, а их значительно больше 95% населения, просто принимают правила игры – даже не понимая, зачем и для чего они это делают. Здесь так заведено, и точка. Так правильно. Делай, что тебе велят.
Пять морпехов погибли во время тренировочного полёта вертолёта к востоку от Сан-Диего. А тут русские как раз накануне хорошо прошлись ракетами 🇷🇺 🇷🇺 в известном месте.
«Мы не находимся в состоянии войны с Россией, но наша обязанность – сделать её победу невозможной. Мы не можем позволить России поверить в то, что она может выиграть войну».
Все говорят, что я еблан. А у меня есть мирный план!
Один из посетителей грозно приподнимается и говорит:
— Вообще-то я поляк!
— Оу! Тогда я повторю тебе анекдот дважды».
Так вот, это ни фига не анекдот. Привозит мне вчера курьер заказ с Amazon. Отдаёт коробку и начинает вводить код в коммуникатор, повторяя цифры по-польски. Я ему говорю по-польски:
— О, так пан поляк!
Тот на меня смотрит с подозрением и спрашивает: «Ты тоже?»
«Нет, говорю, просто польский в университете в Петербурге учил».
Тот опять сверлит меня взглядом: «Петербург в России, а Польша — не Россия».
Я вздохнул и рассказал немного про историю своей семьи, тот внимательно выслушал и сказал: «Но всё равно Польша — не Россия».