Чем обычно заканчивается перемирие с Западом?
Ответ есть в нашей истории. Далекой. Но близкой на самом деле.

Ливонская война 1558-1583 годов, на которую спровоцировали молодого Ивана Грозного наши западные соседи - это первое в нашей истории затяжное столкновение с коллективным Западом – прообразом нынешнего НАТО. И в этом столкновении впервые проявились все те черты наших войн с Западом, которые и теперь мы прекрасно знаем.

Затормозить наше развитие, воевать чужими руками, душить санкциями, чернить пропагандой, разрушать Россию изнутри, выставить против нас сообщество стран.

Начавшись из-за того, что ливонцы перестали пропускать к нам наши суда (а иных ворот для торговли с Европой у России не было), война шла для нас блестяще – всего за несколько месяцев небольшое войско царя Ивана IV прошло всю землю Ордена (это примерно нынешние Эстония) – причем земли нам были не нужны, ливонцы нам дань за город Юрьев (Дерпт) задолжали.

Мы взяли практически все города и крепости Ливонии, сожгли флот Риги прямо на рейде, прошли победным маршем всю Курляндию – до границ Пруссии. И, собрав богатую добычу и огромное число пленных, победоносно вернулись в Россию.

Орден был уже практически уничтожен. Это был триумф русского оружия. Льготы, амнистия, беспошлинная торговля и свобода вероисповедания на новоприсоединенных территориях подтолкнули еще 20 ливонских городов добровольно перейти под власть московского царя.

И вот тут-то и начинается такое знакомое нам сегодня давление «мирового сообщества».
На Западе – истерика. Польский король Сигизмунд II Август писал английской королеве Елизавете I: «Московский государь ежедневно увеличивает свое могущество приобретением товаров, которые привозится в Нарву… он приобретает средства побеждать всех...».

На Россию начинают давить Литва, Польша, Швеция, Дания, чтобы настоять на перемирии с Ливонией, хотя, казалось бы, какая в нем необходимость? Мы практически победили – осталось взять южную столицу Ордена замок Венден (современный Цесис) и подписывать уже настоящий мирный договор, а не перемирие.
Есть мнение, что на перемирии настаивали и «агенты влияния» внутри России.

В результате после победного зимнего рейда 1559 года Москва заключила с Ливонским орденом очередное перемирие на полгода. Если бы царь Иван умер в тот момент, не дожив до своего тридцатилетия, он все равно навеки остался бы в памяти потомков создателем крупнейшей в мире державы, русским Александром Македонским.
Но перемирие сломало все.

Ливония использовала время перемирия, чтобы войти в военный блок.
Так против России объединились три её мощных старых противника: Литва, Швеция и Дания. Их поддерживали Германское государство и Ватикан, а сам Ливонский Орден как игрок практически исчез с этой шахматной доски.

Это вовлечение нашей страны в большой европейский конфликт, как полагают историки, и было задумано с самого начала. Как это похоже на сценарии вовлечения России в войны во все времена: заставить нас участвовать в локальном конфликте – и выставить против России мощнейшую военную коалицию стран.

Так Ливонская война стала «мировой», продлилась ещё четверть века, во-многом надорвала Россию, приблизив и катастрофу нашего Смутного времени, в котором мы практически потеряли страну.

Вот цена «перемирия» с этими волками.Источник

Ему было едва за двадцать. А их семье лет пять или меньше.

В этом фото все точнее слов. Он любил Россию и Полину.

Это про его поколение говорили "потерянное". Неа. Ничего подобного. В нём вот и лучшие из нас.

На войне он командовал мужиками старше него и подвиги совершал.

Помяните воина Андрея.

Гениальный Мельников написал:

– Зачем ты погиб под Авдеевкой, брат?
Что будет делать жена?
– Я был всего лишь русский солдат,
на то она и война.

Мне в самое сердце ударил дрон
и душу выпустил вон.
И видит душа моя – взят Коксохим,
и наше знамя над ним.

Я вижу цветущий и мирный Донецк,
я вижу победный войны конец,
и в праздничном небе я вижу салют,
и больше меня никогда не убьют,

а ты, если встретишь, скажи моей,
что любит ее Андрей.Источник

А украина понимает, что она в этой войне не воюет? Что её там нет. Её руками и жизнями воюет чужое оружие, чужая  разведка, чужие инструктора и офицеры, чужие военные школы и приёмы. Всё чужое.

Украины нет в этой войне.

Россия есть, Россия воюет всем своим: своим оружием, своей судьбой, своей землёй, историей своей, своей военной школой, - какая есть, но своя, не заёмная, в 1000-летних войнах и вызовах выточенная, - будущим своим воюет Россия, всем своим народом, который везёт на фронт, кто носки, кто коптеры.
Россия на этой войне есть. А украины нет.

Есть украинство, фашизм,  но и это в конце концов - чужое украине, придуманное, сшитое, искусственное. Это умрёт первым. И быстро. Это убивать мы умеем.

Но самой украины здесь нет. Нет ни её побед, ни её поражений. Паспорта украинской техники - либо на русском, либо на европейских языках. Есть  солдаты украины, её города, жизни украинцев. Но всё это только средства для тех, кто воюет сейчас вместо украины с Россией  и для тех, кто украину им продал.

Украина понимает, что позволила на своей земле хозяйничать мразям, которые пришли убивать и её, и Россию?

Как ты умудрилась так, сестра? Чего тебе было мало?

Украина понимает,что исход этой войны - каким бы он ни был,- в её собственной судьбе уже ни на что не повлияет?

Потому что нет уже никакой украины.Источник