Ты всё ещё думаешь, что война где-то там?
Что живые и мертвые — это статистика?
Война идёт за тобой по пятам, 
а у тебя всё спокойно, привычно, чистенько.

Ну, конечно, мил человек не любит грязь,
мат, ярость, ненависть и прочее.
Вы там работайте, братья, перекрестясь,
а мы посмотрим, чем дело кончится.

Это ж слово какое неловкое – патриот,
всё в нём поля, берёзки, деды да иконы.
А тебе-то придумали красивое имя вот –
эскапист эпохи Армагеддона.

А если на кухню твою завалятся тучи врагов,
ты же сразу – ух! Ты ж не робкий!
Ты как выскочишь, как выпрыгнешь из штанов
и заявишь им, что на всё готов
ради жизни и миски похлёбки.

Ни корней, ни чести, только животный страх.
Из таких, готовых на всё, потому что страшно,
из таких, как ты, лепили капо в концлагерях –
диких зверей, изгоев и нелюдей... А пока что

убеждай себя, мученик больших перемен,
в своём надмирном величии,
в парении над суетою.
Мне плевать на тебя с обугленных стен,
которые мы потом отстроим.Источник

***

Мы живы, пёс. Опять пришла зима.
Ты любишь снег, а я грущу о лете.
Ты старый чёрт, глухой, слепой, как тьма.
Зато не знаешь, что на всей планете
шурум-бурум, пока-пока-липсис,
и мы, как этот снег на ветке, зыбки,
что мир опять сбесился и повис,
как пуговица на истёртой нитке.

Ты что попало метишь на тропе,
и в бороде твоей седой-косматой
запутались улыбка и репей.
И нет в тебе предчувствия заката
и прочей человечьей ерунды,
замешанной на слабости и страхе...
Да и про нитку вряд ли понял ты,
ведь ни пальто не носишь, ни рубахи.


© Полина Орынянская, 2022Источник

Хочется всякой нежности, чепухи,
чтобы строчки были мои легки,
а не крик надорванный и не вой.
Копится звук, просится изнутри.
Только все мои прежние музыки-словари
заменили новости с передовой.

Я человек цивильный, обыватель своих широт.
У меня в окне не дроны кружат – вороны.
Но – сквозь меня навылет проходит фронт,
и я держу оборону.

Те, кто меня считает за тыловой балласт,
кормит хотдогами, просто забыли, бедные:
я не одна такая – тут миллионы нас,
верующих в победу.

В этой Москве, которая из дали
кажется многим богемным таким притоном,
сотни ребяток сами на фронт пошли.
И кто нам,

тысячам нервных, бессонных людей,
глотающих новости с фронта за неделей неделю,
скажет, что вера – последняя из затей,
что мы тактикульны в наших крестах нательных?

Что мы нахлебники чьей-то чужой войны,
бездельники и дармоеды?..

А так-то всем хочется лёгкости, мира и тишины.

После победы.Источник

Странное время

У луны оборваны лепестки.
Да гадать-то много ума не нужно.
Мне просторы осени велики.
Вместо листьев небо и небо в лужах.

Я стою столбом посреди травы.
Никаких ромашек, сухие стебли.
Это время странное для живых.
Время рваных снов, безответных реплик.

Справа – поле, поле, за полем лес.
Слева – поле, поле, огни по краю...
А раскину руки – и выйдет крест,
а не птица, Господи, никакая.


© Полина Орынянская, 2021Источник