Европа проснулась в скверном расположении духа. Ей приснился неприятный сон, предсказывающий приезд трёх гостей из России. Первый день зимы для больной, полуслепой и страдающей артритом старухи и без того был несладок. Когда-то европейская роскошь пленяла своим блеском. Её дворец, стены которого украшали шедевры живописи, а среди сияния золота и чудес технологий расхаживали утончённые люди, теперь пришёл в упадок. Из-за сырости и холода по углам расползалась шестицветная плесень. Пришлые слуги без стеснения обворовывали глупеющую старуху, а придворные, потеряв цивилизационный лоск, стали походить на диких варваров. Обида и страх перед будущим тяготили её, а тут ещё зима и незваные гости. Пока Европу облачали в залатанные наряды, призванные скрыть её синюшную немощь, она вздыхала, ворчала и грозилась. Наконец, её усадили на трон, поставили рядом золотое блюдо с костями, которые она по привычке посасывала беззубым ртом, и сообщили о первом визитёре. Им оказалась смешливая румяная девочка в короткой голубой шубке и вышитых жемчугом сапожках.
– Я пришла к тебе, бабушка, с миром. – без церемоний заговорила девочка звонким голоском. Прекрати с нами ругаться, ведь это так плохо! Намного лучше жить в дружбе. Представь, сколько хорошего мы могли бы сделать для людей, объединив усилия… – Кто пустил сюда это мерзкую девчонку?! – взревела Европа. – Пришла мелюзга учить меня жизни! Что ты понимаешь в политике?! У-у-у, – замахнулась старуха костлявой рукой. – Уважаемая бабушка, – не испугавшись ответила девочка, – если мы не договоримся, к тебе придут мои родственники, и переговоры затянутся. Давай всё решим сейчас… – Какие родственники, ничтожество?! – срывая голос и брызгая жёлтой слюной, возопила Европа. – А ну, пошла прочь!
Девочка картинно вздохнула.
– Куда я пойду одна? – сказала она. – Я своего дедушку подожду. Сяду на той скамейке и мешать не буду. Честно-честно!
Не успела Европа возмутиться, как в зал энергичной походкой с посохом и в красной шубе до пят вошёл дед с длинной густой бородой. Подойдя к трону, он залихватски поправил усы и хитро прищурился, отчего его щёки налились румянцем.
– Здравствуй, уважаемая Европа! – заговорил он басом, приветственно разводя руки. – Что я вижу? Вы не договорились с моей внучкой? Ай-яй-яй, как досадно. – Ты кто такой? – взвизгнула Европа, приподнявшись на троне. – Знаю, всё знаю! – отвечал дед, выставив вперёд руку в рукавице. – Не любишь ты меня, и ладно, я не претендую. Культуры разные, но согласись, есть то, что объединяет людей на всём белом свете. Это любовь к теплу. Поверь мне. У нас – товар, у вас – купец. Заключи выгодное соглашение с Россией! И тепло объединит наши народы, и в каждом доме Новый год встретят при свете, за праздничным столом, в кругу семьи… – А не пошёл бы ты, старый, к чёрту, – зло процедила старуха. – Буду я с вами дела иметь! Вот ты пришёл и поклоны бьёшь. А дальше? А дальше ты сам мне всё бесплатно принесёшь. Проваливай! Кто там следующий? Ещё один родственничек? – Жаль, жаль, – проговорил дед, вздыхая и садясь рядом с внучкой. – Да, родственник.
Тут из коридора донёсся шум и громовой голос:
– Старая карга! С тобой, дрянь, мы вели очень уважительный диалог. Хотя я заранее говорил, что тебя, грязный скунс, надо сразу отправить в ад! – Кто это? – у Европы изо рта вывалилась кость, и она уставилась на гостей. – Родственник, – пожал плечами дед, поплотнее запахивая шубу. – Дядя, – пискнула девочка и прижалась к своему дедушке. – Но ты, сукина дочь, извращенка, – продолжал страшный голос, – не унимаешься!
Двери в тронный зал слетели с петель, и на пороге вместе с вьюгой и пробирающим до костей холодом появился двухметровый лысоватый человек с суровым лицом и ледяными генеральскими погонами на плечах.
– Вот я до тебя и добрался, – загремел он, отчего во всём дворце погас свет.
– А мы сюда на Новый год ещё зайдём? – тихо спросила девочка. – Зайдём, зайдём! – уверил дед. – И на Новый год, и на Рождество. – Будет ещё и старый Новый год! – добавил генерал.
Европа, покрытая толстой коркой льда, в переговорах участия уже не принимала.Источник