Ты помнишь, товарищ? Звериным бесчисленным стадом Машины с крестами, как адский железный каток, Рычали зловеще под Киевом и Сталинградом, Ползли, отравляя эфир - на восток! На восток!
Как встав во весь рост, не пожив, молодые солдаты Бросались под танки с крестами, над смертью смеясь. Вскипали машины от брошенной метко гранаты, Расплавленной магмой стекали в болотную грязь.
Подбитый стоит «Леопард» над тенистым затоном, Трава-мурава прорастает из рваных щелей. Как памятник павшим в Великой войне миллионам, Поверженным монстром, застыл среди русских полей.
Урока хватило на два или три поколенья. Война - это вам, господа, не медальный зачёт! Европа простила легко все свои преступленья И танки с крестами продолжили дьявольский счёт.
Звезды хотят на пати, мечтают уехать в Давос и в Ниццу, завистливо смотрят на такую близкую и такую далёкую заграницу. Вы не чуете взгляд пронзительный? Это с облачка поутру смотрит на вас мальчишка – он от острых осколков хрупким телом прикрыл сестру. Звёзды грезят о сыре с плесенью, верят в радость души и тела, жалуются, что за много месяцев без зловонного «Камамбера» кровь совсем загустела. Жалко, нынче такие люди, вам бы только пожрать от пуза; смотрит на вас малыш нерождённый из чрева убитой матери в Хатыни одесского профсоюза. Звёзды выходят на сцену, выплёскивая наружу всё то, из какого субстрата слеплены, мечтают засыпать Родину радиоактивным пеплом. Солнце красное поднимается, утро морозное золотя - это из рая на землю грешную смотрит Горловская Мадонна, обнимая своё дитя.