÷÷÷
"Стыдно жить в такой стране", -
говорили, морща лица,
процветавшие вполне 
обитатели столицы.

Журналисты и певцы,
режиссёры новой драмы,
и филологи-скопцы,
и девицы из рекламы. 

Внемля этой болтовне,
я смеялся, орк и вата,
но со временем и мне 
что-то стало стыдновато. 

Стыдно жить в такой стране,
где бравурные парады, 
но ни слова о войне
ни со сцены, ни с эстрады.

Где веселье у бояр,
а для нищих - распродажи.
Где солдата в модный бар
не пускают в камуфляже.

Призрак договорняка 
и мобильник для Калины.
Лисий шаг Медведчука
вдоль позорных красных линий.

Брошенные города
и предательские книги.
Много пищи для стыда, 
хоть корми ей Чад и Нигер.

Стыдно мне за пир ворья
за кулисой министерской. 
Стыдно и за то, что я
здесь стою, живой и дерзкий. 

Но не стыдно за страну,
что из гноища восстала,
и не стыдно за струну, 
что звенит в часы привала.

И не стыдно мне за тех,
кто штурмует лесополки
и на голой высоте
танки жжёт у Новосёлки. 

И за женщин, что плетут 
маскировочные сети,
и за всех, кто с нами тут,
всех, кто наш на этом свете. 

За героев, за солдат,
маршем вышедших в святые.
Мне не стыдно. Мы - орда.
Стыдно мне. Мы - Византия. Источник