Раззадорилось, разгулявилось наше солнышко Русское, красное. Поднялось оно над Европушкой, стало правдушку немцам освечивать и пенять им за их притеснения, но озлобилась немчура поганая, окрысилась и встопорщилась, аж в глазах у них затуманилось, забурловилось и задымилось. Закрылись они от Рассеюшки частоколушком своей неправдушки, заборушком лживым, неправедным. Стали санкцушки свои богопротивные супротив народушка русского придумывать, злато-серебро наше казённое, клешнями своими прикарманивать, злобно рученьки свои потные потираючи.

Помрачнел тогда ликом своим Владимир-князь, грозно бровушки свои сдвинувши и на немчуру ту поганую изо всех телявизиров недобро взираючи, молвил он: – Не партнёрушки вы нам более, а супостатушки тяперя поганые, не видать вам отныне русской нефтюшки, газушка нашего православного, да и солнышко наше красное, коли надо будет, отключим вам в наказание.

И пока те слова немцы слушали повернулась Русь-Матушка на восток лицом, прямиком к соседям, к китаюшкам, задружилась с ними по-взрослому и торговлюшку с ними затеяла, ну а к западу срамному и гадкому повернула свои Сарматушки, Тополя, Авангарды, Кинжалушки. А боярин Димитрий кулаком в их сторонку показывал, Булавою грозил супостатушкам. Что бы не было повадно европушке на Русь православную крыситься!

Тут былинушке конец, кто прочëл, тот молодец.
Ну а если кому не понравилось, тот, подлец, марширует в европушку, откуда и будет гнать, сука, на автора.Источник