Дьявол был в гневе. Демоны и черти жались по разным углам приёмной, но были одинаково испуганы, тщетно стараясь не щёлкать хвостами по полу. Восхитительно безобразная секретарша изредка бросала на них сочувственные взгляды, и слюнявя кислотой палец, листала тяжёлый фолиант на столе. - Ты что же делаешь, паскудина? - орал тем временем Дьявол на стоящую перед ним костлявую старуху с косой. - Совсем уже не понимаешь кого забирать? - Ему 85 было, а ей и вовсе 95, - буркнула старуха. - Да и хрен с ним, - ещё больше взбеленился Дьявол, - хрен с ним, с возрастом. Они же в выборных списках были. Их избрали. Избрали, понимаешь? Сами, на свою голову. И тут на тебе - померли оказывается. Смерть, сука, расстаралась. Старуха только пожала плечами, и Дьявол, изрыгая пламя, взревел: - Уволю нахрен! Пойдёшь Вельзевулу когти маникюрить. Как можно настолько не понимать элементарных вещей? Это же Конгресс. Они там могли ещё столько полезного сделать для нашего общего дела. Зло не возникает из ниоткуда, его делают люди. - Да увольняй! - неожиданно вызверилась старуха, и даже пристукнула по чёрному мрамору косой. - Ещё политикой заняться осталось. Ты, козлорогий, лишнего на меня не навешивай. Пришёл срок - скосила. А кто там и чего ещё наворотить должен был - не моего ума дело. Надо продлить - оформляй приказом заранее. Когда по краям двери кабинета обозначилась вспышка, а сами двери начали выгибаться наружу, в приёмной уже не было ни демонов, ни чертей. Секретарша хладнокровно выдержала взрыв, разлетевшейся в щепы, двери, и даже успела махнуть рукой вслед старухе в обугленном балахоне, пролетевшей мимо. Затем выждала несколько минут, прислушиваясь к установившейся тишине, и, стараясь не испачкаться в саже и пепле, зашла в кабинет. Дьявол обессиленно сидел среди обломков на бронированном, оттого уцелевшем кресле, мрачно глядя в одну точку. - Ужаснейший, - осторожно позвала секретарша, - всё не так плохо. Читала сейчас окончательный результат. Сенат наши отстояли, да и в Конгрессе почти половина, ну чуть меньше. Дьявол перевёл на неё бездонные зрачки: - Какие "наши", о чём ты? Они все наши. Подлецы и мерзавцы. Просто от одних толку больше, а другие - отсебятину несут. Никакой организации. Как, скажи мне, бороться? Того и гляди перегрызутся все, а Добро не дремлет, расползается вокруг, по кусочку, по ломтику отъедает наши активы. Ещё и эта овца старая выкобенивается. Секретарша уже подобралась незаметно к Дьяволу, и успокаивающе поглаживала его мощный рог. - Всё образуется, Ужаснейший. Не так просто нас победить. - Дура ты, - вздохнул Дьявол, и зацепился взглядом за её, кокетливо спущенную с волосатого плеча, лямку платья. - Ничего-то ты не понимаешь. И уже сажая на колени секретаршу, грустно сказал: - Похоже, эту партию я начинаю проигрывать.Источник