Бисмарк, изучавший русский язык, восхищался неопределённой многозначностью слова «ничего» и часто использовал его, например, так: «Alles ничего».
Проникнуть в тайну русского «ничего» помог случай. Железный канцлер нанял ямщика, но усомнился, что его лошади могут ехать быстро. «Ничего-о!» — отвечал ямщик и понёсся так шустро, что Бисмарк слегка струхнул: «Да ты меня не вывалишь?». «Ничего!» — отвечал ямщик.
Сани опрокинулись, и Бисмарк полетел в снег, разбив себе лицо. В ярости он замахнулся на ямщика стальной тростью, а тот загрёб ручищами пригоршню снега, чтобы обтереть окровавленное лицо Бисмарка, и всё приговаривал: «Ничего... ничего-о!»
Впоследствии Бисмарк заказал кольцо из этой трости с надписью латинскими буквами: «Ничего!» И признавался, что в трудные минуты он испытывал облегчение, говоря себе по-русски: «Ничего!»
Когда «железного канцлера» упрекали за слишком мягкое отношение к России, он отвечал: «В Германии только я один говорю «ничего», а в России — весь народ».Источник